В дни празднования 20-летия победы над гитлеровской Германией маршал Георгий Жуков впервые после смещения с поста министра обороны СССР в 1957 году и последующей опалы был приглашен на торжества в Кремль. Когда он 8 мая 1965 года вошел во Дворец съездов, все присутствующие встали и устроили в честь выдающегося военачальника грандиозную овацию. Такая популярность маршала вызвала дикую зависть у нового руководителя страны Леонида Брежнева, и Жуков негласно снова оказался в опале. Не желая повторения подобных ситуаций, генсек “не пустил”
военачальника на ХХІІІ съезд партии в 1966 году. Но больше всего огорчало Жукова промедление с публикацией его воспоминаний. Он написал Брежневу письмо, однако ответа не последовало. Маршал снова обратился к генсеку,
и Брежнев вмешался. Как объяснили редактору рукописи Анне Миркиной, “недоразумение” с изданием книги возникло из-за того, что в ней нет ни одного упоминания о Брежневе. Жуков не знал, как поступить, поскольку в годы войны о будущем
генсеке ничего не знал. Но в издательстве на шли выход. Было решено немного дополнить мемуары маршала, где он вспо-
минает о посещении 18-й армии, в которой служил Брежнев. В 1943 году во время планирования операции по освобождению Новороссийска Жуков приезжал к командарму Константину Леселидзе, солдаты которого удерживали небольшой плацдарм, названный впоследствии Малой землей. Маршал вынужден был отметить, что приезжал посоветоваться с начальником политотдела армии Брежневым, однако не смог с ним встретиться, поскольку политрук был на плацдарме, где шли бои.
“Умный поймет”, — все, что мог сказать по этому поводу маршал. Благодаря абсурдной приписке после трех с половиной лет мытарств книга Жукова смогла увидеть свет. Упоминание о Брежневе переживет шесть ее изданий.
Работа на понижение
С воспоминаний Жукова, судя по всему, и начинается грубая фальсификация военной биографии Брежнева, который, пройдя всю войну, ничем особым не отличился. В книге военных мемуаров генсека Малая земля, написанных в 1977 году публицистом Аркадием Сахниным, отмечается, что в первый же день войны Брежнев попросил отправить его на фронт, и сразу же его просьбу удовлетворили, направив в распоряжение штаба Южного фронта. В действительности будущий генсек, совмещая должности секретаря Днепропетровского обкома КП(б)У по пропаганде и оборонной промышленности, в первые
недели войны занимался эвакуацией населения и пред приятий из западных областей Украины, а потом и Днепропетровска. В штаб Южного фронта он был направлен в середине июля, а в октябре 1941-го назначен заместителем начальника политуправления (ПУ) этого фронта. Как секретарю обкома ему присваивается звание бригадный комиссар. Примерно через год его перебрасывают на Кавказ, где он занимает аналогичную должность. В конце 1942 года в Красной
армии были ликвидированы звания комиссаров. Политработники отныне получали соответствующие воинские звания. Звание бригадного комиссара было промежуточным между званиями полковника и генерал-майора, поэтому его обладатели получа ли либо младшее, либо старшее воинское звание в зависимости от результатов переаттестации. Брежнев стал полковником. Воинская карьера будущего генсека складывалась далеко не так удачно, как партийная. Его работой были недовольны. В 1942 году инспектор ПУ Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) полковой комиссар Верхорубов
после проверки работы политуп равления Южного фронта отмечал: “Черновой работы чурается. Военные знания товарища Брежнева весьма слабые. Многие вопросы решает как хозяйственник, а не как политработник. К людям относится не одинаково ровно, склонен иметь любимчиков”. Эта характеристика, найденная в личном архиве Брежнева историком Дмитрием Волкогоновым, после прихода бывшего политрука к власти исчезла. Историк обнаружил еще один интересный документ, составленный лектором ГлавПУ РККА полковым комиссаром Синявским. Синявский в августе 1942 года выезжал в 18-ю армию с целью проверки выполнения приказа № 227, больше известного под девизом Ни шагу назад!. Этим
приказом, вводившим штрафные батальоны и роты, советское командование пыталось поднять дисциплину и остановить массовое отступление Красной армии вглубь страны под натиском немцев. Увиденное в 18-й армии поразило Синявского. Сотрудники политуправления Емельянов, пишет он, “неспособны обеспечить соответствующий перелом к лучшему в настроениях и поведении (на работе и в быту) у работников Политуправления фронта… По словам полкового комиссара товарища Москвина, и другие работники подвержены в своей значительной части беспечности, самоуспокоенности, панибратству, круговой поруке, пьянке и т. д.” Подобные оценки не могли не сказаться на дальнейшей службе Брежнева. Он был понижен в должности — 1 апреля 1943 года его назначают начальником политотдела 18-й армии. Политотдел занимался, в частности, агитационно-пропагандистской работой, проведением партсобраний, приемом в партию новых членов и вручением им партбилетов, подготовкой наградных документов. Между тем в официальной биографии генсека подчеркивалось, что, возглавляя политотдел, Брежнев “принимал активное участие в разработке планов оборонительных и наступательных операций и их проведении”. В действительности этого никогда не было, да и не могло быть. Все важнейшие решения о ходе дальнейших военных действий принимал Военный совет, в который входили командующий армией или фронтом, его заместители, командующие родами войск, начальник штаба и первый член Военного совета — политработник, который утверждался в ЦК ВКП(б) и был главным представителем партии в армии. На линии огня
В конце 1970-х — начале 1980-х годов каждый советский человек слышал о военной операции на Малой земле, о чем благодаря участию будущего генсека писалось намного больше по сравнению с другими эпизодами войны. В ходе операции с начала февраля 1943 года небольшой десант советских бойцов смог успешно держать 225-дневную оборону
небольшого плацдарма под Новороссийском. Это дало возможность в сентябре 1943-го начать операцию по освобождению города и Таманского полуострова. В официальной биографии Брежнева писалось, что он часто бывал на Малой земле, особенно в дни тяжелых боев. Но на самом деле начальник политотдела посещал этот плацдарм дважды: один раз с бригадой ЦК партии, а второй — для вручения бойцам партбилетов и наград. Во время одной из этих поездок, по воспо-
минаниям военного корреспондента С. А. Борзенко, сейнер, на котором плыл Брежнев, напоролся на мину. Политрука взрывной волной выбросило в море, откуда его без сознания подняли на борт матросы. Это был первый эпизод в военной жизни Брежнева, когда он так близко встретился с опасностью. Однако позднее это событие подлакировали — писалось, что Брежнев не только сам выбрался из этой передряги, но и помог подняться на борт нескольким матросам. Второй раз на линии огня Брежнев очутился во время освобождения Украины. Тогда 18-я армия уже входила в состав 1-го Украинского фронта. В начале декабря 1943 года во время контратаки на Житомирщине противник прорвался к Киевскому шоссе. В отражении атаки немцев принимал участие и политотдел Брежнева. В Малой земле этот эпизод описывается так:
увидев, что убит пулеметчик, прикрывавший траншею, Брежнев кинулся к орудию и стрелял до тех пор, пока не подоспела подмога. В середине 1970-х годов на месте этого боя даже возвели монумент, надпись на котором гласила, что здесь Брежнев “вел пулеметный огонь, отражая атаку противника”. Однако еще один свидетель тех событий П. Г. Коряжкин опи-
сал их по-другому. “Я участник этого боя и не только участник, но и решил исход атаки противника по захвату шоссе. Из ручного пулемета я первый открыл огонь по цепочке фашистов, уничтожил 24 фашиста и 7 ранил, раненых добили офицеры
политотдела, который возглавлял Брежнев”, — рассказал ветеран историку Рою Медведеву. В начале 1944 года 18-я армия вошла в состав новосозданного 4-го Украинского фронта, принимавшего участие в изгнании немцев с территорий Чехии,
Словакии, юга Польши. 2 ноября 1944-го Брежнев получает повышение — ему присвоено очередное воинское звание ге-
нерал-майора. Однако до самого конца войны он продолжает оставаться начальником политотдела 18-й армии. И здесь снова авторы официальной биографии генсека решили подкорректировать факты. Во всех справочных изданиях, появившихся во время правления Брежнева, утверждалось, что с конца 1944 года и до самого окончания войны он являлся начальником ПУ 4-го Украинского фронта. Однако в этот период соответствующую должность занимал гене-
рал-лейтенант Михаил Пронин. И только когда 12 мая 1945 года Пронин был назначен начальником ПУ Группы советских войск в Германии, на его место пришел Брежнев. В этой должности будущий генсек проработал чуть больше года, пока 30 августа 1946 года его не избрали первым секретарем Запорожского обкома КП(б)У.